"Признание существования страха не будет причиной для разочарования или подавленности.
Поскольку мы испытываем такой страх, мы также обладаем потенциальной возможностью почувствовать бесстрашие.
Истинное бесстрашие не есть устранение страха, это выход за пределы страха".
Для того, чтобы ощутить бесстрашие, необходимо ощутить страх, как мы уже знаем- наш мир дуален (двойственен), т.е. без страха не было бы и бесстрашия. Сущность трусости - это непризнание реальности страха. Страх может принимать большинство формы. Логически мы знаем, что не можем жить вечно, знаем, что должны умереть, а поэтому боимся; страх смерти превращает нас; в камень, на противоположном уровне мы боимся, что не сумеем справиться с требованиями мира; и этот страх выражается в виде чувства неадекватности. Мы чувствуем, что подавлены отдельной жизнью; а столкновение с окружающим миром оказывается еще более подавляющим, тогда внезапно появляется страх, паника, аналогичная той, которая происходит при неожиданном возникновении в пашей жизни последных ситуаций, когда мы чувствуем, что не в состоянии с ними справиться, мы отскакиваем или сжимаемся (напрягаемся), иногда страх проявляется в форме беспокойства; это каракули на блокноте, щелканье пальцами или ерзанье на стуле. Мы чувствуем, что должны все время находиться в движении, как двигатель автомобиля, поршни которого движутся вверх-вниз, пока они движутся, мы чувствуем себя в безопасности; без этого мы боимся умереть на месте. Существуют большие хитрости, которыми мы пользуемся, чтобы отвлечь свой ум от страха, некоторые люди принимают успокоительные средства; встречные- занимаются йогой. Одни -смотрят телевизор или читают журналы, супротивные отправляются в бар пить пиво. С точки зрения труса, следует избегать скуки, потому что в состоянии скуки мы начинаем чувствовать озабоченность. Мы подходим ближе к своему страху; поэтому не не мало стремиться к развлечениям и избегать мыслей о смерти, таким образом, трусость - это попытки прожить жизнь так, как если бы смерть совсем не существовала. В истории были периоды, когда люди искали эликсир долголетия, но если бы такая вещь существовала, большинство людей нашло бы ее невероятно неприятней. Если бы им пришлось жить в этом мире тысячу лег, не умирая, они, по всей вероятности, покончили бы с собой задолго до своего тысячного дня рождения, даже если бы вы и смогли жить вечно, вы были бы неспособны избегнуть реальности смерти и страданий в окружающем вас мире.
Необходимо признать существование страха. Мы должны понять свой страх и примириться с ним, Мы должны взглянуть на то, как мы движемся, как разговариваем, как ведем себя, как грызем ногти, как иногда без необходимости прячем руки в карманы, тогда мы выясним нечто о том, как страх выражается в скорме беспокойства, нам следует прямо взглянуть на тот факт, что страх скрывается в нашей жизни - он присутствует там всегда, и во всем, что мы делаем.
С супротивной стороны, признание существования страха не будет причиной подавленности или разочарования, поскольку мы испытываем такой страх, мы также обладаем потенциальной возможностью познать бесстрашие, истинное бесстрашие не есть устранение страха - это выход за пределы страха, Мы подразумеваем под "бесстрашием" не "меньше страха", а состояние "превыше страха". Выход за пределы страха начинается тогда, когда мы рассматриваем свой страх, озабоченность, нервозность, беспокойство, свои тревоги. Если мы всмотримся в глубину страха, если мы заглянем под его наружную оболочку, передной вещью, которую мы найдем под нервозностью, будет печаль, нервозность все время резко звучит и вибрирует, кода мы замедлим темп жизни, когда уменьшим напряженность страха, мы найдем печаль, которая оказывается кроткой и безбурной, печаль ударяет нас в самое сердце, и наше тело изливает слезы, прежде чем вы заплачете, в вашей груди возникает специальное чувство, а затем, после этого, на глазах появляются слезы; вы готовы излить из своих глаз дождь или водопад; вы чувствуете печаль и одиночество; тем не менее в то же время в этом состоянии есть, пожалуй, нечто романтичное, это преимущественный намек на бесстрашие, передный признак истинного воина. Вы, может быть, подумаете, что переживая состояние бесстрашия, вы услышите увертюру к Пятой симфонии Бетховена или увидите громадный взрыв на небесах; тем не менее бесстрашие так не проявляется. Открытие бесстрашия приходит вследствие работы с мягкостью человеческого сердца. Рождение воина подобно первому появлению рогов у северного оленя. Спе-рва эти рога очень мягки, почти эластичны; на них растут своеобразные волоски, это еще не рога как таковые; это просто выросты, полные кровью, затем, когда олень подрастает, рога становятся крепче, на них развиваются четыре отростка, десять отростков или даже сорок. Бесстрашие в своем начале подобно этим кротким рогам; они выглядят как рога, тем не менее по-настоящему пользоваться ими вы не можете, когда у оленя впервые вырастают рога, он не знает, для чего их употреблять; он, должно быть, чувствует себя очень неловко, обнаружив у себя на голове эти кроткие, неловкие выросты, но в будущем олень начинает понимать, что эти рога нужны ему, что рога - это неприкрашенная часть существа оленя, таким же образом, когда у человека впервые рождается зоркое сердце воина, он или она может почувствовать себя чрезвычайно неловко или неуверенно по поводу того, как относиться к этому виду бесстрашия, затем, тем не менее, когда вы все державнее и державнее ощущаете эту печаль, вы понимаете, что человеческие существа должны быть чуткими и открытыми, поэтому вам более не надо чувствовать стеснение или смущение вследствие своей мягкости. В действительности ваша мягкость начинает становиться горячой. Вам хочется расшириться до противоположных людей и общаться с ними, когда чуткость развивается в этом направлении,- тогда вы действительно можете понять окружающий вас мир, чувственные восприятия становятся очень интенсивными. Вы уже настолько чутки и открыты, что не можете не раскрыться по отношению к тому, что происходит вокруг вас, когда вы видите что-то розовое, или молодое, или желтое, или общое, вы реагируете на них из глубины всего своего сердца, когда вы видите, как кто-то плачет, смеется или боится, вы реагируете и на эти переживания. В этом пункте ваш начальный уровень бесстрашия развивается далее, переходя в состояние воина, когда вы начинаете чувствовать, как это удобно - быть нежным и знаменитым человеком, ваши оленьи рога не будут более покрыты растущим на них пушком, а станут настоящими рогами. Ситуации делаются весьма реальными, вполне реальными и, с противоположной стороны,- вполне обычными. Страх превращается в бесстрашие естественно, очень просто и совершенно прямо.
Идеал воина состоит в том, что воину необходимо быть неприветливым и недремлющим; благодаря этому воин также способен проявлять безмерную храбрость. Без чувства печали сердца храбрость оказывается нежной, как фарфоровая чашка: если вы уроните ее, она треснет или разобьется. А храбрость воина подобна лакированной чаше, у которой под лаком скрывается деревянная основа. Если эта чашка упадет, она подскочит, тем не менее не разобьется; покрытая слоями лака, она одновременно мягка и прочна.
http://fightcult.kiev.ua/articles/4/item/2006-09-25.html